Михаил Магид
АРГЕНТИНСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Кажется, будто снова просыпается общество, по крайней мере, одно из обществ·нашей планеты и на ход истории начинают воздействовать живые сознательные силы.·Россиянам сегодня с трудом верится в то, что такое возможно. Над страной витает·дух порядка, дух Большого Брата. Очень и очень многие смирились со своей·участью. Люди воспринимают как реальность мир коммерческой и политической·рекламы, который демонстрирует им телевизор, а заодно и ценности конкуренции,·коммерции и индивидуалистического господства над другими, которые должны в этот·мир аккуратно привести. Хотя, правда, не все так однозначно. Функционирование·капитала не гармонично: он не сдерживает обещаний построить мир грёз наподобие·рекламы и вызывает возвратную (протестную) реакцию. По последним данным опросов·60% россиян не доверяют СМИ. Ну, положим, не доверяют, но живут, подчиняясь не·ими самими изобретенным правилам, а куда деваться-то? Но, вот оказалось, есть·куда деваться. Массовые протесты в Аргентине и формирование там новых структур·самоуправления вновь поставило под сомнение систему Большого Капитализма.
Снова классы?
«Развитие капитализма, вопреки ожиданиям многих, не привело к росту·строительства всё более крупных фабрик — замечает современный британский·социальный мыслитель -, напротив, закрываются не только фабрики, но и целые·отрасли промышленности. Вследствие этого наблюдается снижение процента·населения, соответствующего архетипу рабочего марксистской или синдикалистской·традиции. Это привело к тому, что многие рассматривают класс, как старомодную·идею. И тем не менее, разделение общества на классы остаётся фундаментальным.·Концентрация власти и богатства вместо того, чтобы уменьшаться, увеличивается в·виде капитала, контролируемого крошечным меньшинством. Каковыми бы ни были·трудовые, культурные и личностные изменения, больше чем когда-либо выросло число·людей, которые могут теперь выжить только обменивая свою жизнь на зарплату и·попадая во все большую зависимость от капризов экономики».
Даже политкорректная служба Евроньюс вынуждена было сквозь зубы признать:·»Правящий класс Аргентины замер, в ожидании грандиозной первомайской·демонстрации трудящихся.» Ого! А мы-то думали, СМИ и не знакомы с такими·понятиями. У них все больше разговоры о «среднем классе» или на худой конец о·»бедных слоях населения», но чтобы так откровенно признавалось, что,·оказывается, в Аргентине (возникает крамольная мысль, что и в остальных странах·тоже!) есть правящий класс и противостоящий ему класс трудящихся… Видно дела·делаются необычные, раз такие внезапные признания.
В Аргентине все как везде
В современной Аргентине, как и во многих странах мира, где в недавнем·прошлом большинство населения работало на крупных промышленных предприятиях,·ситуация в корне изменилась. Во время приватизационной волны 90 х годов, многие·предприятия были куплены американскими корпорациями, после чего закрыты, с тем·чтобы не составлять более конкуренцию американским предприятиям. На других·прошли массовые увольнения. Сегодня большинство трудового населения Аргентины -·это частично или временно занятые наемные работники, мелкие индивидуальные·производители, находящиеся в кабальной зависимости от банков и государственных·налогов, безработные. Вся эта многомилионная масса людей, составляющая·большинство населения Аргентины, распылена, рассеяна, не сконцентрирована более·на крупных предприятиях. Положение всей этой огромной массы незавидное, очень уж·она зависима от колебаний рынка. В прошлом эта зависимость наемных работников·смягчалась (амортизировалась) системой коллективных соглашений между·профсоюзами, бизнесом и государством. Работникам крупных предприятий было легче,·кризис не бил так больно, могли снижатся зароботки, но без работы (или, на худой·конец, без пособия) никто не оставался.
А теперь ты сам себе хозяин (формально). Захотел, устроился работать на·завод (там временно возникла работа под очередной заказ, когда она закончится,·тебя уволят или просто перестанут платить зарплату). Захотел, открыл·индивидуальную или семейную торговлю бутебродами на последние сбережения·(работай, пока тебя не раздавили более мощные компании, пока очередной кризис не·ударил по карману покупателей, пока банк, у которого ты берешь кредит, не начал·повышать проценты, пока не повысили налоги, пока не подняли цены на продукты).·Захотел, взял временную работу на дом, макетируешь какие-нибудь книги или газеты·(пока редакция в этом нуждаются, до первого серьезного экономического спада,·после которого из десяти таких «хозяев» как ты, у редакции останется один, если·редакция вообще будет существовать). С пособиями сегодня то же все не так, как в·прошлом. Время, в течение которого их выплачивают, постоянно сокращается везде и·всюду, даже в самых богатых странах мира. А в бедных, таких как Россия или·Аргентина, это просто не существенно. Сам себе хозяин, сам себе режисер, «новый·самостоятельный». А на самом деле? Полурабочий, полуслужащий, полу- мелкий·бизнесмен, полу- нищий, полу- люмпен…
Это все на одном полюсе. А что на другом? Гигантские слияния крупных·компаний, в результате которых возникают супер-гиганты, с капиталом в сотни·миллиардов и даже триллионы долларов. Менеджмент и крупные акционеры этих·компаний и есть «правящий класс» (плюс еще политики, чиновники министерств и·ведомств). Угадайте с трех раз, на кого вы в конечном счете работаете, оставаясь·»самостоятельным», кому платите проценты, налоги… Но вернемся к Аргентине.
Профсоюзная бюрократия на марше
Большинство все еще занятых в крупной промышленности рабочих состоят в·управляемых проправительственными чиновниками профсоюзах. Перонистские профсоюзы·(называемые так в честь своего создателя, союзника Гитлера и большого почитателя·Муссолини, аргентинского генерала Перона) верой и правдой служат правительству.·Почему? Потому, что за долгие десятилетия своего существования они привыкли, что·власть и бизнес с ними делятся кусочком пирога. Не столько с рядовыми·участниками (это тоже было, но осталось в прошлом) а с чиновниками, которые·профсоюзами управляют. И так везде. Взять к примеру российский ФНПР, наследник·ВЦСПС. Или израильский Гистадрут. К тому же в Аргентине у власти находится·президент, связанный с той же самой перонистской партией, что и профсоюзы, так·что надежда чиновников урвать кусочек пирога чуть-чуть больше. Разумееется при·условия отсутствия стачек и полной лояльности.
Народные собрания
Именно поэтому протестная самоорганизация по квартальному, территориальному·(а не по производственному принципу) получила максимальное распространение в·Аргентине. С нашей точки зрения в этом есть определенные плюсы. Ведь борьба не·привязанная к конкретной фабрике, а нацеленная на изменение самого образа жизни·в обществе и общества, как такового, позволяет избежать сепаратизма, узости·отдельных интересов отдельной фабрики. Настоящий пик классовой борьбы·происходит, когда рабочие выходят с предприятий и борются на территории·общества. Но важны, конечно, и непосредственные захваты фабрик суверенными·общими собраниями рабочих. Этого в Аргентине пока почти не наблюдается.
Народные собрания, которые каждую неделю собираются в той или иной·местности, на сегодня охватывают большинство районов 12 миллионного·Буэнос-Айреса, распространяясь также и по другим провинциям. Начиная с 12·января, народные ассамблеи собираются в Буэнос-Айресе еженедельно по·воскресеньям, чтобы согласовать свои действия и обсудить текущие дела. Эти·встречи делегатов от различных районных собраний («interbarrial») выросли в·размере и теперь собирают от 3 до 4 тысяч человек. Имеются сообщения о подобных·встречах в провинциях. Например в Розарио регулярно встречаются делегаты,·представляющие 24 народных собрания.
ти встречи обсуждают одновременно программу ассамблей и предпринятые акции.·Каждому дается только три минуты на выступление, причем только делегатам,·избранным от районных собраний или групп рабочих, позволяется говорит на·встречах interbarrial. В конце встречи все предложения выносятся на голосование.·В самом начале событий ассамблеи ораганизовывали массовую экспроприацию одежды и·продуктов в магазинах и их распределение. Сейчас в основном все свелось к·выдвижению тех или иных требований к правительству и к попыткам сформировать·устойчивую структуру самоуправления, и к организации протестных маршей.
собенно обращает на себя внимание резко антипартийный характер народных·собраний. Люди больше не верят политикам. Как можно им доверять? Левые и правые·уже миллион раз обманывали трудящиеся классы, одни обещали райскую жизнь в·условиях свободного рынка, другие райскую жизнь при социализме, когда все·основные вопросы будет решать «рабочее государство». А на самом деле и те и·другие неизменно оказывались ворами.
ргентинский капитал естественно испуган событиями, хотя у него в резерве·остается несколько сильных ходов (например, военный переворот). Одна из·оффициальных медиа, газета «La Nacion» объявилa, что «хотя появление этих·собраний выглядит следствием усталости народа и разочарования ненадежным·поведением политического класса, мы должны также принять во внимание, что такие·механизмы народного обсуждения представляют опасность, так как по своей природе·они могут развиться в нечто подобное этой зловещей модели власти — советам». Со·своей стороны мы можем только согласиться с подобными аналогиями.
а встрече interbarrial 16 февраля было принято решение о необходимости·создания национальной ассамблеи квартальных собраний, а так же рабочих и·пикетчиков. Было заявлено так же о необходимости передачи власти ассамблеям и о·необходимости национализации крупной промышленности и транспорта. Скорее всего·эти требования или, намеренья, не имеют для аргентинского обездоленного·населения ярко выраженной государственнической окраски: как и во время русской·революции, люди вкладывают в слова национализация и власть двойной смысл. С·одной стороны речь может идти об огосударствлении и создании нового аппарата·регулирования и подавления (государства), с другой о самоуправленнии через·систему квартальных собраний, interbarrial и рабочих комитетов на фабриках.·Именно в этой двойственности и скрыта главная опасность.
Аргентинская революция может оказаться дезориентирована, как это произошло·с русской революцией. Всегда есть люди и их объединения (партии), которые,·манипулируя популярными лозунгами, попытаются установить контроль над движением.·Говоря о самоуправлении советов («вся власть советам!») или народных ассамблей,·они попытаются превратить советы делегатов и ассамблеи в новое эксплуататорское·государство. Так было в русской революции, где эту роль сыграли большевики,·выдвинувшие лозунги власти советов, но, утвердившись внутри самих советов,·уничтожившие сами корни системы самоуправления и народной автономии и·установившие затем свою партийную диктатуру.
Как тут не вспомнить слова лидера левых эсеров Марии Спиридоновой, писавшей·в ноябре 1918 года в своем письме к Центральному Комитету партии большевиков:·»…Своим циничным отношением к власти советов вы поставили себя в лагерь·мятежников против Советской власти…, своими разгонами съездов и советов и·безнаказанным произволом назначенцев-большевиков. Власть советов, это, при всей·своей хаотичности, большая и лучшая выборность, чем всякие думы и земства.·Власть советов — аппарат самоуправления трудовых масс, чутко отражающий их волю,·настроения и нужды. И когда каждая фабрика, каждый завод и село имели право·через перевыборы своего советского делегата… защищать себя в общем и частном·смысле, это действительно было самоуправление. Всякий произвол и насилие, всякие·грехи, естественные при попытках массы управлять и управляться, легко излечимы,·так как принцип не ограниченной никаким временем выборности и власти населения·над своим избранником даст возможность исправить своего делегата радикально,·заменив его честнейшим и лучшим, известным по всему селу и заводу. И когда·трудовой народ колотит своего советского делегата за обман и воровство, так·этому делегату и надо, хотя бы он и был большевик, и то, что в защиту таких·негодяев вы посылаете на деревеню артиллерию…, доказывает что вы не принимаете·принципа власти трудящихся, или не признаете ее. И когда мужик разгоняет и·убивает насильников-назначенцев — это… народная самозащита от нарушения прав,·от гнета и насилия. Для того, чтобы Советская власть была барометрична, чутка и·спаяна с народом, нужна беспредельная свобода выборов, игра стихий народных, и·тогда-то и родится творчество, новая жизнь, живое устроение и борьба. И только·тогда массы будут чувствовать, что все происходящее — их дело, а не чужое. Что·они сами — творцы своей судьбы, а не кто-то их опекает и благотворит…»
Чего же хотят аргентинцы? Опыт предшествующей жизни толкает их к привычному·сценарию: поддержать какое-нибудь новое правительство, состоящие из новых людей,·которое национализирует (огосударствит) фабрики и заводы, даст всем спокойную·обеспеченную жизнь, постоянную работу. Ведь почти так когда-то Аргентина и жила,·при генерале Пероне, этот опыт, кстати, очень похож на наш собственный недавний·опыт жизни в СССР. Правда, это означает и изнурительный труд на фабрике,·диктатуру, подавление недовольных или протестующих, с известной периодичностью·убийства недовольных, иногда массовые… С другой стороны, опыт последних дней·или месяцев говорит о совершенно другой возможности — возможности подлинного·самоуправления — взятия всей жизни в свои руки. Здесь нет никаких гарантий,·потому что если это произойдет, все будет зависеть только от самих людей… и не·к кому будет больше предъявлять требования… и это страшно, но и заманчиво.·Отсутствие ясного, четко сформулированного желания самостоятельно и напрямую·управлять своей жизнью, отсутствие, выраженное в двойственности требований·ассамблей может оказаться крайне опасным в самом ближайшем будущем.
В Аргентине и везде!
За шумом и гамом официальных СМИ, редко угадываются настоящие новости. Что·мы видим на экранах: марши идиотов-антиглобалистов, непонятно зачем бьющих·витрины магазинов и маленьких семейных кафе, наглую физиономия Буша младшего,·уверенно заявляющего о существовании «мировой оси зла» (пришедшей на смену·»Империи зла» Рональда Рейгана) и уверенного в необходимости «продолжить и·расширить анти-террористическую опперацию» (проблемы с семьей Бин-Ладенов, с·ними семья Бушей имеет крупные дела чуть ли не с 60 х годов, а теперь кажется,·рассорилась, в чистую). Что еще? Очередная резня на Ближнем Востоке, которую·устроили окончательно свихнувшиеся сионисты и их оппоненты из числа палестинских·фанатиков-исламистов (интересно, что так было и во время славной венгерской·революции 1956 года, самой глубокой из всех революций XX го столетия, когда·параллельно возникновению рабочих советов Большого Будапешта, израильские,·английские и французские войска осуществили нападение на Египет). Русский·мыслитель XIX столетия Михайловский считал, что когда дремлют живые,·сознательные силы истории, действуют бессознательные стихии. Вот мы и смотрим в·отвратительное лицо этих стихий, вот мы и видим все эти морды — Буша, Путина,·Шарона, Арафата, Ле Пена, Басаева. И то, что за ними: разбитая вдребезги Чечня,·целые поля, усеянные трупами, боевые корабли и самолеты, обломки Дженина. И·миллионы, миллиарды глаз, по ту сторону экрана, безучастно наблюдающие за всем этим.
И все-таки, в мире есть ТО, настоящее, подлинные события. Так было, когда в·1996 году восстали против приватизаторов и воров, устроивших финансовые·пирамиды, города Южной Албании, где возникли на короткое время «мини-республики·советов» (по замечательному выражению замечательного мыслителя XX го столетия·Ханны Арендт). И так сейчас, в Аргентине.
Настоящая социальная революция не делает ставку на репрессии. Во время·венгерской революции 1956 года было расстреляно только 200 гэбэшников, причем·большинство из них погибло в бою и с оружием в руках, а не у стенки·(большевистский режим Ракоши и его ГБ репрессировали около миллиона венгров из 9·миллионов населения за 10 лет своего правления). Во время восстаний в Испании (в·Лабрегате и Таррагоне в 1934 и 1936 ом годах), когда там трудящимися были·созданы самоуправляющиеся коммуны, полицейские и солдаты правительственной армии·не репрессировались и не один волос не упал с их головы. У них просто отобрали·оружие и сообщили, что не собираются просто так кормить: «Полиция и армия больше·не нужны, хотите есть, работайте вместе с нами!»
Социальная революция не столько подавляет, сколько «подрывает». Она·разрушает почву под ногами своих противников. Она уничтожает старые социальные·структуры, заменяя их новыми. Конечно, во время революции, есть люди, мечтающие·с ней покончить (финансовая и военная верхушка, государственные чиновники), есть·спекулянты, наживающиеся на последствиях революционного хаоса (переход от одного·образа жизни к другому всегда сопровождается некоторым хаосом), есть люди,·подобные большевикам. Но если большинство обездоленного населения окажется·способно преодалеть свое экономическое и политическое обездоление, т.е.·управлять своей жизнью (территорией, предприятиями, инфраструктурой,·распределением произведенной продукции) через систему ассамблей и подконтрольных·им советов, через систему прямых договоренностей между ассамблеями и·непосредственного диалога между индивидами, то исчезнет почва под ногами·чиновников и капитала, последние просто станут не нужны.
Если люди в большинстве своем окажутся способны сами принимать решения, то·будут лишены всех своих манипулятивных возможностей большевики. Если·общественные самоуправления и их ассоциации сумеют обеспечить бесплатное·распространение необходимых людям изделий и продуктов, то исчезнет и почва для·спекуляции и спекулянтов. Ясное понимание всего этого — условие успеха для·аргентинской и любой другой революции.