Видеоролик о Восстании в дни Ашуры в Иране, песня греческая.
(Мы представляем вниманию читателей статью немецкой ультралевой группы Wildcat c анализом социально-экономической и политической ситуации в Иране, а так же иранских протестов против режима)
По всему миру левые вовлечены в дискуссию на спорную тему мобилизации людей в Иране до выборов и после них. Только изредка эти мобилизации связвываются с мировым кризисом и, в основном, содержат критику экономического и политического кризиса в самом Иране — хотя взаимосвязь этих процессов и мирового кризиса очевидна.
Нефтяная рента
История «Иранского капитализма» начинается с конституционного движения 1906, существовавшего в одно время с русской революцией 1905. Движение возникло после того, как англичане начали искать нефть в Иране в 1901 году. Благодаря использованию и продаже сырой нефти, развитие капитализма в Иране было неразрывно связано с самого начала с мировым рынком. С 1960-ых и, в частности после «Белой революции» 1963 года, Иран стал современной капиталистической страной, хотя всё ещё сильно зависел от экспорта сырой нефти. Нефтяной бум и взрывной рост цен на нефть после 1973 и 2005 дали возможность соответствующим режимам развиться в диктатуру: государственный сектор экономики примерно равен частному [1]. Развитие страны и огромный государственный аппарат финансируются нефтяной рентой: посредством экспорта нефти часть прибавочной стоимости, произведённой работниками в других районах мира, в частности в странах-импортёрах нефти, оседает в государственных банках Ирана.[2] Уже в 1970-ых эта смесь из нефтяной зависимости и форсированного развития завела страну в глубокий экономический кризис, который закончился Иранской революцией 1979г. Сегодня перед режимом Ахмадинежада стоят те же проблемы.
Кризис
Между 2005 и 2008 растущие доходы от экспорта нефти утроили денежную массу в стране и вызвали рост инфляции с 10.4% до 25.4%. Режим пытался смягчить инфляцию, предлагая дешёвые кредиты и субсидии, но несмотря на это количество бездомных и нищих людей росло. Резкое падение цен на нефть с отметки 148 долларов за баррель до 40 летом 2008г. привело к возникновению чёрных дыр в бюджете страны: в 2009 дефицит бюджета составил от 25 до 30 миллиардов долларов и ещё 6 требуется для выплаты зарплат бюджетным работникам. Ирану нужен кредит, но из-за глобального кризиса и некоторых других факторов получение кредита довольно проблематично. Инфляция продолжает расти (с начала 2009 цены на еду выросли на 40%) а объёмы производства снижаются. Весной 2009 в стране было 2.7 миллиона зарегистрированных безработных. Стоит отметить, что люди которые проработали хотя бы один час в день перед анкетированием были причислены к «работающим», а значит настоящие показатели безработицы значительно выше.
Вдобавок к снижению прибылей с нефти, в 2008 году в Иране произошла засуха. Снизилась выработка энергии гидроэелектростанций, что привело к перебоям электричества. Но что ещё важнее, уменьшение запасов воды привело к резкому снижению производства в сельском хозяйстве: в Иране орошается примерно треть обрабатываемой земли. Иран перестал импортировать зерно всего 4 года назад, а в 2008 пришлось вновь импортировать 6 млн. тонн зерна. Ещё до того как разразился кризис, правительству пришлось взять 4.5 млрд. долларов из так называемого «фонда будущего» (зарубежные резервные фонды, созданные во время президентства Хатами) для того, чтобы оплатить дополнительный импорт продуктов питания. Несмотря на огромные запасы нефти продолжается топливный кризис. Летом 2008 года деньги, выделенные из бюджета на импорт горючего, закончились и правительство было вынуждено использовать резерв, накопленный за счёт экспорта нефти, для импорта топлива, несмотря на то что парламент был против этого шага.
«Нефтяные выборы»
Перед выборами рабочие начали выступления против инфляции и за четырёхкратное увеличение минимальной заработной платы. В результате размер минимальной зарплаты был повышен на 20%. Но это повышение даже не покрыло эффект от инфляции. Первого мая 150 рабочих активистов и членов профсоюзов было арестовано во время демонстрации за повышение зарплаты. Позже их выпустили под залог. В целом, экономический кризис оказал большое влияние на выборы 2009 года. Вопрос о распределении нефтяной ренты был краеугольным камнем всех дебатов во время этих выборов: какая часть доходов должна пойти на инвестиции, а какая будет распределена в обществе, и каким именно образом стоит её распределять? В последние годы политический кризис, в результате которого постоянно уходили в отпуск министры и происходили перестановки в правительстве, развивался именно вокруг этих вопросов. Министр финансов, глава центрального банка и министр труда спорили о том, что представляет большую угрозу: безработица или инфляция, и что вызывает больший урон: растущий объём денежной массы или рост спроса.
После того, как Хомейни в 1979 году пришёл к власти, бедность снизилась благодаря мощному революционному подъёму. Увеличение зарплат, восстановление безработных с помощью рабочих советов, оккупация незанятых домов, экспроприация земли для строительства домов и возделывания привели к улучшению стандартов жизни. После того как исламисты набрали достаточно сил, особенно после Ирано-Иракской войны, произошла либерализация экономики и бедность вернулась.
Пропаганда Ахмадинежада была направлена против этих тенденций. К примеру в середине 2006 года он обещал: «Через три или четыре года перед нами уже не будет стоять проблема безработицы». Предполагалось что такие результаты будут достигнуты с помощью пакета «срочных проектов», таких как кредитование мелких предприятий и стартовые субсидии для индивидуальных предпринимателей. В первую очередь эти дешёвые кредиты предлагались пенсионерам, фермерам, студентам, молодожёнам и владельцам недвижимости. Эконмические предпосылки выглядели очень благоприятными. В течении первых 4 лет правления Ахмадинежада доходы от продажи нефти выросли до 266 млрд. долларов, что примерно равнялось доходам за последние 16 лет (если верить цифрам ОПЕК).
Благодаря этому буму режим смог ответить на усугубляющуюся политическую изоляцию и экономические санкции государственным регулированием экономики. Но только 38 процентов из $19 млрд. потраченных на «срочные пректы» действительно способствовали созданию новых рабочих мест, остальная часть была перенаправлена на другие цели, в основном на спекуляции с недвижимостью. Из-за высокой инфляции слой общества, который не попадал под государственные субсидии, оказался в ещё большей нищете, чем раньше. Пузырь на рынке недвижимости лопнул весной 2008, когда правительство запретило банкам выдавать новые ипотечные кредиты. Это привело к резкому падению спроса на новые дома, вследствии чего в долгах оказались не только дельцы с недвижимостью, но и государственные институты. Невыплаченные банкам долги составили 27 млрд. долларов, в свою очередь сами банки не смогли выплатить долги Центральному Банку. Задолженность Центрального Банка, а значит и задолженность государства, выросла на 106% за период между сентябрём 2007 и сентябрём 2008. Это привело к тому что государство не смогло оплачивать, или оплачивало с задержками, зарплаты бюджетных работников и счета компаний, заключивших контракты с государством. В дополнение ко всему банки начали выплачивать кредиты компаниям значительно реже. Из-за такой кредитной политики снизился спрос на товары повседневного потребления и на средства производства и кризис продолжил усугубляться.
Даже по статистике Центрального Банка Ирана, число людей живущих за чертой бедности увеличилось за время правления Ахмадинежада. Уже в первые два года его президентства оно возросло с 18% до 19% (14 млн.). Нищета значительно выше в сельской местности, чем в городах, и сильнее всего она сказывается на молодых людях. Мы можем предположить, что сейчас 15 млн. людей живёт за чертой бедности, особенно много среди этих людей одиноких женщин и городских безработных…
Неудача постигла правительство Ахмадинежада также и на другом фронте — в реформе государственных расходов и субсидий. Иран импортирует около 40% от необходимого количества топлива, оплачивая это топливо по мировым ценам. В стране существует явный недостаток трубопроводов и нефтеперерабатывающих заводов. Снижение субсидий на нефтепродукты, энергию и воду уже давно в программе правительства . В 2007 попытка снизить количество субсидируемого бензина до 100 литров на пассажира и повышения стоимости бензина с 8 до 10 центов привела к так называемым «топливным бунтам». При этом Иран платит 40 центов за литр.[3]
В 2009 в бюджете были сокращены субсидии на бензин, дизельное топливо, газ и энергию . Предполагалось выплатить сэкономленные деньги (около $20 млрд) напрямую семьям с низким уровнем дохода и компаниям, пострадавшим от кризиса. Также ожидалось что около $8.5 млрд будут выделены на «поддержку экономики». После горячих дебатов в парламенте прямо перед началом выборов этот проект бюджета был отвергнут из-за страха правительства перед тем, что рост инфляции подогреет волнения в широких слоях общества, и в особенности среди молодёжи.
Режим Ахмадинежада постигли неудачи в большинстве самых важных направлений экономической и социальной политики. Для того, чтобы облегчить эмбарго, правительство во время кризиса было вынуждено, противореча своей собственной пропаганде, пойти на смягчение отношений с США и обеспечить поддержку армии США в войне в Афганистане. Несмотря на все проблемы, считалось, что режим точно будет переизбран. Развитие событий во время выборов стало для многих сюрпризом.
Существовало две причины по которым выборы должны были пройти гладко.
Первая причина характерна не только для Ирана: распределение денег. Перед выборами были значительно повышены пенсии, с 2000 работников автомобильной промышленности были заключены постоянные контракты, и были выплачены дивиденды размером около 80 евро.
Вторая причина связана с режимом Ахмадинежада: его власть прочна, режим контролирует отряды стражей исламской революции — пасдаранов, и басиджей. На фабриках, в администрациях городов и в деревнях существует около 36000 баз военизированных отрядов басиджей. В 2008 году их бюджет был утроен. До некоторой степени эти структуры позволяют режиму напрямую контролировать выборы.
Заполнение свободного от репрессий пространства
Выборы, проходившие в самый разгар кризиса, должны были заново легитимизировать режим. Ахмадинежад представлял себя в своей предвыборной кампании, как защитника бедных, выступающего против богатой элиты. Первое время молодёжи даже позволялось устраивать протестные собрания. По телевидению между оппонентами шли дебаты. Но к началу июня эти дебаты вышли из под контроля, а собрания на улицах превратились во внушительные демонстрации протеста. Стало ясно, что выборы могут закончится поражением Ахмадинежада. Люди всё чаще использовали предвыборную кампанию и растущую гражданскую активность для своих целей. К ним присоединились и те, кто вообще не хотел участвовать в выборах, а также представители беднейших слоев населения. Люди вели публичные дебаты, использовали различные лозунги, последователи различных кандидатов ругались друг с другом. Но когда кто-нибудь из толпы выкрикивал: «Давайте обсуждать вещи подобающим образом, у нас в руках есть только эти две недели!», ему аплодировали обе стороны — все разделяли его точку зрения. На время возникло пространство свободное от репрессий. Но оно должно было исчезнуть после выборов вне зависимости от того, кто победит.
Но потом протест стал таким массовым, что егостало невозможно просто так остановить после выборов. Протест всё чаще фокусировался на экономических и социальных проблемах, таких как инфляция, и, в конце концов, поставил под сомнение всю существующую систему.
Обнадёженный ростом цен на нефть и улучшающимися отношениями с США режим начал жёсткое подавление протестов. Но несмотря на это, государство не смогло устранить или замаскировать очевидные недостатки режима. Даже после того как Хаменеи открыто пригрозил протестующим во время пятничной молитвы («Исход выборов решался у избирательной урны, и он не будет решаться на улицах» — этого момента репрессии начали усиливаться) протесты только расширялисьи радикализовались. Начал меняться сам характер протеста — многие сравнивали их с революцией 1979 года. Это отчасти действительно так — режим носит диктаторский характер, а подъём движения происходит на фоне глубокого и долгого экономического кризиса. Но общество в Иране сильно изменилось с 1979 года: население страны выросло, основу среднего класса теперь составляют не торговцы с базаров, а представители современных профессий. К тому же за последнее десятилетие сильно выросло число рабочих.
Сегодняшнее движение во многом отличается от движения конца 70-ых: женщины играют значительно более важную роль чем тогда; лозунг «Аллах акбар» произносится скорее не как выражение религиозной веры, а как вызов режиму наравне со многими другими лозунгами, такими как «Смерть диктатору». Хотя всё больше работников фабрик и офисов принимают участие в демонстрациях, они продолжают ходить на работу и протестуют только вечером, после неё. Рабочим сложно представить, что правлению режима можно положить конец с помощью широкого распространения стачек. Только профсоюз автобусных водителей, который уже байкотировал выборы до этого, публично осудил реперессии.
О характере движения
Когда речь заходит о характере движения, иранские левые, находящиеся в изгнании, не могут придти к согласию. Спорящие в основном разделяются на две группы, каждая из которых концентрируется на определённом элементе движения и говорят что именно этот элемент является в движении определяющим.
Некоторые левые рассматривают протестное движение как реакционное движение высшего класса против низших. Некоторые «антиимпериалисты» зашли так далеко, что приняли позицию Уго Чавеса и причислили движение к «цветным революциям» назвав его «зелёной волной» [4]. Если говорить о цветах, то стоит отметить что Муссави не выбирал зелёный цвет, цвет был определён с помощью жребия избирательной коммиссией. Протесты не были инициированы иностранными силами, неправда и то, что на улицы вышли только сторонники Мусави.
Другие левые считают, выдавая желаемое за действительное, что мобилизация людей — это проявление надвигающейся неотвратимой революции. В действительности движение основывалось на четырёх социальных группах, которые пострадали от кризиса больше остальных — рабочие, молодёжь, женщины и студенты — но при этом они не обладали социальным самосознанием. С помощью репрессий власти всё ещё удавалось удерживать контроль. Фабрики находятся вне городов и рабочих легко контролировать с помощью охраны компаний. Каждого, кто покидает рабочее место и участвует в демонстрациях, на следующий день ждёт увольнение. Для 148 активистов, арестованных первого мая, было очень опасно появляться на демонстрациях. Политические группы не могли действовать в открытую: это тоже было довольно опасно.
Тем не менее летом люди придумали множество разных путей участия в демонстрациях. После угрозы Хаменеи во время пятничной молитвы, Муссави посоветовал своим последователям оставаться дома. Несмотря на это на следующий день в Иране произошли самые массовые протесты со времён Иранской Революции. На борьбу с демонстрантами были направлены специальные отряды полиции Пасдараны («Революционная Стража») и Басиджи. Банки были разгромлены. В этот день было убито больше десяти людей. Рабочий активист видел, что автобусы, принадлежащие компании, не поехали развозить рабочих по домам, а направились в центр города — к демонстрациям.
Молодёжь
При правительстве Муссави (1981-1989) и во время президентства Рафасанжани за три месяца в 1988 было казнено около 5000 заключённых (сегодня нам известно 4486 имён). Когда на пресс-конференции, происходившей во время визита министра иностранных дел Ларидшани в Бонн, упомянули массовые казни, министр цинично сравнил высокие показатели рождения с несколькими тысячами смертей: «У нас рождается 2 миллиона людей в год». Тех нескольких тысяч уже нет, но миллионы молодых, составляющих треть населения страны, вышли на улицы. Они — бомба замедленного действия для режима.
За последние 30 лет население страны удвоилось с 37 до 73 миллионов человек. Сейчас в стране 14 миллионов учеников (в 1979 их было около 5 миллионов), и около 700.000 подростков в год поступает на рынок труда, имея при этом плохие перспективы: весной 2009 официальный уровень безработицы достиг 11.2%, безработца среди молодёжи составила 17.8%, а среди городской молодёжи — 23.7%. Многие пытаются свести концы с концами, работая на двух или даже трёх работах.
Согласно статистике ООН около 2.8% населения Ирана употребляет опиаты. Это самый высокий показатель количества наркозависимых в мире и в 10 раз превышает показатель Англии, имеющей примерно такое же население. Но наркотики употребляют не только подростки. Около 20000 из 60000 рабочих самого большого газового месторождения в мире употребляют наркотики. В 2002 году правительству пришлось изменить стратегию по отношению к зависмым и фетвой были утверждены программы лечения с использованием метадона.
Молодёжи, участвующей в протестах, надоело сложившееся в стране положение дел. Будь то студенты, перед которыми остро стоит проблема трудоустройства после окончания учебного заведения, или пролетарии, уровень жизни и условия труда которых продолжают ухудшаться при правлении «реформаторов» теми же темпами, что и при правлении «консерваторов». Все они не видят для себя никаких перспектив и не хотят оставлять систему такой, какая она есть: они не доверяют институтам власти любого уровня и отвергают религиозные авторитеты.
Рабочие
Процент рабочих среди населения Ирана не менялся с 1979 года, то есть за последние 30 лет их общее число удвоилось. Сегодня около миллиона рабочих работают на бизнес, нанимающий более 10 людей. Они могут быть разделены на три категории: текстильная продукция и обработка сель.хоз. продукции, нефтяная индустрия, новые индустрии, особенно автомобильная промышленность. Важность первой традиционной категории снижается. Нефтяные рабочие сыграли решающую роль в революции 1979 года, объявив забастовку. Их число осталось примерно тем же, что тогда, но сильно изменилась структура нефтяной индустрии — теперь она частично приватизирована. Из-за этого сильно упала способность работников этой индустрии к организации. Во времена революции это было компактное сообщество, передающее опыт новым рабочим. Квалифицированные рабочие приходили на новые нефтеперерабатывающие заводы с самого старого завода в Абадане. Они установили связи между всеми нефтеперерабатывающими заводами, чьи коллективы участвовали в забастовке 1978-1979гг. Во время Ирано-Иракской войны завод в Абадане был разрушен, многие рабочие стали беженцами, а политически активные покинули страну. Оставшиеся в индустрии, уже уволились.
Сейчас становиться важной индустрия по производству электротоваров и бытовой техники. Но главной отраслью промышленности на данный момент является автомобильная. В ней заняты 118.000 работников, что в 4 раза больше чем в 1979г. В автомобильной промышленности Ирана последнее десятилетие идет бурный рост: в 1996 году было произведено 203.000 автомобилей, в 2006 — уже 917.000 а в 2008 — 1.2 миллиона. По производству автомобилей Иран сейчас занимает 16 место в мире. Доля государства в самой крупной на Среднем Востоке автомобильном компании Iran Khodro (самый крупный его конкурент Saipa занимает 35% автомобильного рынка в Иране) составляет 40%. Iran Khodro печально известен из-за ужасных условий труда, длинных рабочих дней и сильной охраны предприятий. Большую часть рабочей силы составляют временные работники. Кризис сильно ударил по компании и в прошлом году общий убыток составил $120 млн. Но ещё до кризиса покупки автомобилей были субсидированы посредством выдачи кредитов.
Второго мая 2009 на предприятиях Iran Khodro произошла стачка. В 2006 рабочие получили большой бонус размером $1000, который в 2007 и 2008 снизился до $300, а в 2009 его вообще не собирались выплачивать. После протестов рабочим бы выплачен бонус в размере $150. И только после короткой стачки управление компании повысило размер бонуса до $300.
Надежда?
С лета экономический кризис усилился. После падения на 60% в строительной отрасли кризис добрался до других секторов экономики. Угроза банкротства нависла над 600 фабриками. Меры которые приняло правительство Ахмадинежада для создания рабочих мест оказались бесполезными.
Wildcat писал о нескольких случаях рабочих протестов в Иране за последние годы. Рабочие устраивают забастовки даже несмотря на репрессии и запрет рабочих организаций. Забастовки учителей и, в особенности, забастовка водителей автобусов стали важными шагами для всего рабочего движения. В 2008 году произошла забастовка на сахарной фабрике Hafttappeh. Вообще, если от политики кнута и пряника остаётся только кнут, если ежедневные рабочие протесты режим продолжают давить с помощью репрессий, как это происходило несколько недель назад во время пятидневной забастовке в компании Wagon Pars [5], некогда самом большом производителе железнодорожных составов, то стоит ожидать, что сопротивление будет только усиливаться.
Несмотря на то, что протесты были встречены жестокими репрессиями, немостря на то, что борьба за власть между двумя фракциями была переоценена, те, кто хорошо представляют себе положение дел в иранской экономике, задаются вопросом «не последует ли после «зелёной волны» значительно более мощная волна протестов голубых воротничков?»
Сноски:
[1] Официальная статистика говорит, что в Иране работает около 20.47 млн. Людей, из них 5.48 млн. – в частном секторе, 5 млн. – в государственном, 1.53 млн работодателей и 7.36 млн самозанятых. Гос. сектор включает в себя широкий спеутр работ: от милиции Пасдаран до рабочих государственных предприятий автомобильной промышленности. Общее население – 73 млн.
[2] Иран является четвёртым по велечине поставщиком нефти в мире и стоит на третьем месте по запасам сырой нефти (от 10 до 11 процентов мировых запасов сырой нефти). Иран добывает 4 млн. баррелей в день, 1.42 из них – для себя (внутренний спрос утроился с 1980г.), остальное идёт на экспорт. Из-за недостатка нефтеперерабатывающих заводов Иран вынужден импортировать около 170.000 баррелей топлива в день, что обошлось государству в $4 млрд. в 2006 году. Гос. субсидии на топливо составили 12% ВВП. Иран является седьмым по величине поставщиком газа, и имеет вторые по велечине запасы газа, хотя Иран до сих пор импортирует больше газа чем экспортирует.
[3] Картинки «бензинных бунтов» www.bbc.co.uk/persian/iran/story/2007/06/070627_ag-petrol-rationing-pics.shtml
[4] Термин «цветные революции» относится к социальным движениям часто спонсируемыми США, направленные на свержение или ослабление неугодно правительства. Примером служит «оранжевая революция» на Украине.
[5] Wagon Pars, в своё время нанимавшее 1700 рабочих, встретилась с финансовыми трудностями во время приватизации. После того как не имевшие постоянного контракта рабочие были уволены руководство кампании захотело отправить оставшихся работников на раннюю пенсию с плохими условиями ухода и не платило зарплату месяцами. В знак протеста рабочие разбили окна и разрушили столовую. 25 августа они начали сидячую забастовку перед воротами фабрики. Из-за напряжённой ситуации (две соседние фабрики также находились на грани банкротства) Пасдараны и спецподразделения полиции расположились около предприятия для того чтобы предотвратить марш рабочих на город. Через 5 дней стачка закончилась частичными выплатами задолженностей и усилением охраны и пропаганды со стороны Басиджей на предприятии.