Введение.
Протесты трудящихся, произошедшие во Владивостоке в период с 14 по 21 декабря 2008 года, правительственные СМИ пытались представить как протест авто-владельцев и авто-торговцев. Что было достаточно просто сделать, учитывая, что основным их требованием была полная отмена запретительных пошлин, что, конечно, отвечало интересам авто-бизнеса и «рядового потребителя». Но было ли все так просто, как пытается показать нам власть?
Пытаясь упрекнуть Дальний Восток в непокорности, пытаясь превратить массовый протест в выступление небольшого числа авто-бизнесменов и их активистов в пику великой российской автопромышленности, власть недооценивает происходящие события или в страхе пытается представить их в ином свете. Мы понимаем, что власть значительно ослабла. Отправлять ОМОН из европейской части России во Владивосток, что может быть забавнее?
В большинстве своем информация о декабрьских выступлениях – ложь или непонимание ситуации, причем акценты всегда расставлены так, что героями происходящего становиться группы и отдельные люди, представляющие меньшинство движения (активисты КПРФ, активисты ТИГРа, авто-торговцы). Но если посмотреть на ситуацию внимательней, то становится ясно, что стихийные протесты во Владивостоке были скорее пролетарским выступлениями под либеральными (ТИГР) и псевдосоциалистическими (КПРФ) лозунгами. На Дальнем Востоке существует не просто авто-рынок, а целый дикий «завод» по кустарному сбору автомобилей, и на этом «заводе» в поте лица работали и получали свои честно заработанные травмы и деньги простые труженики. Введение пошлин было равнозначно массовому увольнению этих людей. 14 и 21 января 2008 года на Дальнем Востоке произошли самые крупные за последние несколько лет рабочие выступления.
Немного из истории Дальнего Востока.
Регион, не имеющий развитой инфраструктуры и промышленности, будучи оставленным без субсидий, долгое время пребывал в плачевном состоянии. Дальневосточникам, оставленным на долгосрочный самовыпас (вплоть до 2005-2006), приходилось в прямом смысле этого слова выживать, как придется.
90ые для Дальнего Востока были кромешным адом, и вправду – расцвет буржуазной «демократии» и легких денег для одних, и эпоха криминала и ужаса для других. Близость, стремящаяся к полному слиянию, криминала, бизнеса и административных органов напрямую вела к естественному обнищанию широких слоев дальневосточного населения.
Самым обычным делом вплоть до 2000-2001 годов было просидеть без света и горячей воды день, два, неделю. При этом день без света и воды все равно включался в помесячную оплату, таким образом, кто-то богател, и эти кто-то и до сих пор богаты. Обычным делом было то, что мэр города, при видеокамерах, при свидетелях и совершенно ничего не опасаясь, избивал ветерана ВОВ. Пока в думе плескались водой, километрами исчезал заповедный лес, а с ним и редкие виды животных.
После дефолта 98-ого года всё стало в разы хуже. Если врач до этого получал 200 долларов, то после дефолта он стал получать 40 долларов в условиях стремительного роста цен. Все вертелись, как могли, многие выживали благодаря тому, что дополнительно работали на огороде летом.
В 2000-01 годах ситуация вроде началась налаживаться, но это не было связано с деятельностью Единой России – администрация вынуждена была заниматься развитием инфраструктуры из-за более или менее постоянных протестов. Развивался бизнес, связанный с импортом-экспортом товаров и сырья. Иногда, как это ни странно, помогали периодические заезды Путина: немного чинились дороги, выделялись средства на муниципальные нужды.
Но даже и в этих редких случаях всегда было место аферам. Удивительно часто, чуть ли не по два раза в год, во Владивостоке менялась брусчатка. Странно и то, что конечный исполнитель заказа получал лишь малую часть денег, выделенных из бюджета. Основная часть оседала в карманах посредника, который и нанимал непосредственного исполнителя заказа.
Что и говорить, ведь большинство Владивостокских чиновников замарано в махинациях с недвижимостью. Например, стоимость подписи, нужной для разрешения строительства небольшого домика составляет порядка 3 000 долларов. А чиновник, который ставит её и еще несколько сотен таких же, пробудет на своей должности не больше месяца – после он без проблем увольняется обеспеченным на всю оставшуюся жизнь. С таким капиталом можно открыть неплохое дело. После этого пользуясь своими связями можно участвовать в легальных махинациях с недвижимостью, продавая её за огромные деньги. В результате, цены на жилье за последние годы выросли в несколько раз. Скажем, простая гостинка стоит порядка 40-50 тысяч долларов, и это при средней для рабочих зарплате в 12 тыс. руб.
Не обошлось без скандала, связанного с махинациями с недвижимостью, и в среде краевой администрации. Замарались абсолютно все, начиная с рядовых чинов и заканчивая губернатором. Последнего, по всей видимости, Кремль этим и шантажирует.
Владивосток, как автономный или, говоря простым языком, забытый, регион, в недавнем времени обратил на себя внимание властей. Правительство, в порядке укрепления вертикали власти, собирается наконец-то воплотить мечту Хрущева – сделать из столицы Приморья Сан-Франциско. Амбициозные проекты представляют Владивосток будущего как прибыльный порт, центр туризма и Мекку для любителей азартных игр.
Так все же почему 14 января на улицу вышли люди?
Дальний Восток, имея огромный потенциал для развития, всегда оставался слаборазвитым регионом. Из промышленности – только военная и судостроительная. В основном регион занимается экспортом необработанного леса, рыбы и других ресурсов. В регион импортируются в первую очередь продукты, затем наземный транспорт и композитные материалы.
Становление таких отраслей, как продажа подержанных и новых автомобилей, сбор и последующая продажа конструкторов (автомобилей, собранных на территории РФ из ввезенных из заграницы запчастей), происходило (как было показано выше) независимо от федеральных властей. Людям пришлось самостоятельно создавать такие предприятия, чтобы хоть как-то выжить, и спрос на иномарки всегда был выше, чем на российские модели. Решение не заставило себя ждать. Люди начали привозить машины и продавать, начали образовываться целые предприятия.
Правительству стало ясно, что на Дальнем Востоке реализуются достаточно крупные и недостаточно облагаемые налогом торговые операции, что и вызвало повышение пошлин в 2002 году. Тогда правительство мало беспокоилось о российской автопромышленности и занятости населения, больше внимания отдавая процессу индивидуального обогащения. В то время власть не особо интересовалась наличием рабочих мест, как и тем, что повышение пошлин привело к тому, что малые авто-торговцы начали исчезать, а более крупные оставались.
Как водиться, какому-то умному человеку пришло в голову взять да и обойти писаный закон. Обошли его следующим образом: параллельно с машинами, которые облагались непомерно возросшими пошлинами, ввозились машины по частям: кузова отдельно, двигатели отдельно. Сборка таких машин обходилась гораздо дешевле уплаты пошлины, что давало доход многим жителям Владивостока и всего дальневосточного региона.
За несколько лет механики настолько приноровились в своем ремесле, что собранный конструктор ничем не уступал автомобилю, собранному заводским способом. А порой по ходу сборки устранялись и разного рода поломки и дефекты.
Судите сами, огромная загруженность портов, активная работа транспортных и эвакуационных служб (среди них множество людей, работающих на самих себя), множество мелких и несколько достаточно больших мастерских по «сшиванию» кузовов и сборке готовых машин – всё это не могло не иметь непосредственного отношения к торговле японскими авто. В 2008 году в купле/продаже/сборке автомобилей было задействовано порядка 250 000 человек. Грузчики, механики, продавцы, администраторы интернет-аукционов, эвакуаторы, дальнобойщики – все эти люди в определенной степени зависят от ввоза японских автомобилей. При этом они не являются ни простыми потребителями, ни представителями авто-бизнеса, это представители одного класса – пролетариата.
Но вот наступает кризис, аналитики предсказывают резкое падение продаж автомобилей в 2009г., и становится ясно, что если ничего не сделать, то российский автопром может рухнуть. Москве необходимо было подчинить – экономически, прежде всего, – Дальний Восток, чтобы тот, не дай бог, не вырвался из рук в неспокойные кризисные времена. И в начале декабря 2008 года Путин подписывает указ о запрете ввоза конструкторов, ограничении на ввоз иномарок и использование правого руля.
14 – 21 декабря.
В ответ на это 14 декабря проходит стихийная акция, в которой учувствовало, по разным оценкам, от 5000 до 10000 человек.
14 декабря автомобилистами было заблокировано движение в районе Некрасовского путепровода (крупнейшей транспортной развязки в центре города) на 7 часов. Улицы центра города были полностью заняты людьми, рассерженными политикой «Единой России». Так же на 12 часов удалось блокировать местный аэропорт. На следующий день региональные депутаты подписали обращение к правительству с просьбой не повышать пошлины на иномарки.
Власти ничего не оставалось, как просто смотреть на то, как люди захватили город. Всё что они смогли сделать уже после акции, это ограничить свободу слова и облить протестующих по телевиденью грязью. Забавная ситуация произошла с пресс-центром МВД, давшем информацию о том, что численность протестующих не превышала 200 человек.
На 21 число было назначено продолжение кампании, на акцию пришло уже чуть меньше народу – порядка 3 тысяч человек. Резкое падение числа протестующих объясняется превентивными мерами, а так же тем, что ОМОН уже за день до этого показал свою силу, разделив толпу и забрав активистов, журналистов и протестующих.
После этих протестов движение пошло на спад. Но это не только потому, что власть испугалась и был достигнут консенсус.
О роли ТИГРа.
Самое большое пролетарское выступление по составу, но выданное определенными силами (СМИ и Кремлем) за восстание продавцов и потребителей, не смогло стать самостоятельным.
До 14 декабря, во Владивостоке действовал ряд инициативных групп, участвовавших в разного рода протестных акциях. После декабрьских событий активистскими группами было принято решение о создании единой организации.
Важно отметить то, что ТИГР (Товарищество Инициативных Граждан России) является не органом, координирующим протестную активность широких масс, но лишь организацией ряда инициативных гражданских групп. Инициативные группы, сделавшие все для активизации движения 14 декабря, выступившие катализатором в определенной ситуации, так же ответственны за торможение движения, его расслоение и значительную потерю в численности. Они позиционировали себя как защитников не интересов трудящихся, а интересов, как им казалось, широких масс россиян, граждан. Что, по сути, было равнозначно утверждению, что рабочий ощущает себя настолько же гражданином, как и капиталист. Их лозунги были обращены ко всем недовольных дискриминацией по степени удаленности от европейской части России, всем тем о ком забыли, кому пришлось самостоятельно вертеться и зарабатывать и тем, у кого отобрали эту возможность. На примере Владивостока видно, что сепаратистские настроения возникают, когда «империя» пытается разрушить производство товаров в маленькой «колонии» и заставить покупать свои товары, ну а что делают маленькие «колонии» в таких случаях известно из уроков истории.
В определенный момент ТИГР в своей риторике перестал отвечать интересам мобилизованных людей. Был момент, когда были и организаторы, и организуемые, но вскоре такой момент прошел – остались только организаторы.
Встает вопрос, чьим интересам служит ТИГР? Разве интересам простых тружеников? К чему рабочему или студенту требование переноса столицы России на Урал? Это к вопросу о том, в чьих все это интересах делается.
Идеологи являются интеллектуальным авангардом определенных анонимных социальных групп. Как только появился ТИГР с их идеологией, перестало существовать массовое социальное движение. Потерялась та связь, а идеология не смогла отвечать интересам большинства, интересам трудящихся.
Идеология ТИГРа сводится к первенству права, к тому, что текущая бюрократия, её партия, не отвечают интересам развивающейся экономики (прогрессивной буржуазии), к защите основных прав человека – для защиты своих же активистов. В условиях деспотичного капитализма ЕдРа вполне естественно, что появилось либеральное движение, опирающееся на низовую активность и питающееся от неё.
Сейчас мы наблюдаем, как такое движение как ТИГР, в виду отсутствия низовой активности, перестает быть помехой государству. Мы видим основное противоречие – разрыв между организацией, планированием и требованиями с одной стороны и массовым прямым действием, инициативностью и протестной активностью с другой. Сейчас ТИГР – это все те же инициативные группы, что были до 14 декабря, не больше и не меньше. Где мобилизация масс? Её нет и быть не может.
ТИГР, как организационный эксперимент в буржуазно-партийном духе, но с упором на массы, провалился. И как никогда, снова встает вопрос: «Как организоваться?». И ответ может быть только один: «Самоорганизация». Только так можно преодолеть противоречие между общими интересами и интересами каждого, только так общее действие станет действием каждого, а действия каждого станут общими. Только общими собраниями, только с помощью координационных органов, только так и ни как иначе. Мобилизация масс служит лишь интересам самих масс.
ХСЛАО
http://revolt.anho.org/archives/2190