Собственно, дневник уже кончился. Эти строки я пишу по остывающим следам памяти, сидя на мягком кресле и потягивая Боржоми в Москве. Мне стыдно, что я здесь, а многие люди, которые за эти дни успели стать мне нечужими — там. Оправдать себя могу лишь тем, что уехал оттуда не от страха. Правда.
Утро 18 февраля, дня, по которому сегодня в Украине назначен траур, было по-весеннему тёплым и солнечным. Это был второй день по окончании зековского ультиматума, требовавшего освободить захваченные здания и разобрать баррикады. Ага, сейчас. Перемирие закончилось. Также в этот день должен был начать заседать парламент. Поэтому утром колонна протестующих направилась к зданию Рады от Майдана Незалежности по Институтской улице. Подходы к нему оказались заблокированы Беркутом, переулки перекрыты грузовиками (точь-в-точь, как на подобных маршах в Москве). Мы в Укр. доме раскачивались долго. Тем временем его перевели на осадное положение. Самооборона заявила, что до обеда будут только выпускать, но никого не впускать. Окна нижнего этажа стали выбивать, чтобы сделать дополнительные баррикады. Распространились слухи, что Беркут и внутренние войска перейдут в наступление. С баррикады на улице Грушевского, на которую открывался хороший вид с крыльца Украинского дома, начал клубами подниматься чёрный дым от зажжённых покрышек. И это удивительным образом гармонировало с настроением этого яркого весеннего денька. Наконец, мы отправились на Институтскую. Мы пришли в тот самый момент, когда толпа протестующих выходила из оцепенения и потихоньку приходила в движение. Беркутовские снайперы уютно разместились на крыше одного из домов, а основные силы жлобов, ощетинившись щитами встали «черепахой». Люди освобождали брусчатку, готовили Коктейли Грушевского, подтягивали респираторы и марлевые повязки, противогазы, у кого были. Понеслось… Читать далее →
