Мы представляем вашему вниманию интервью липецкого рабочего, в котором он рассказывает о длительной истории борьбы  рабочих-огнеупорщиков против хозяев Новолипецкого Металлургического Комбината. Данная история отчетливо показывает, что профсоюзы и суды не способны защитить трудящихся. По нашему мнению это способны сделать только сами рабочие, если будут пользоваться “крайними мерами”, например бастовать,  и не будут сворачивать свои действия до того как начальство не на бумаге а в реальности выполнит их требования.

«Для комбината мы были подопытными кроликами»

80 рабочих огнеупорного цеха объявили войну Новолипецкому комбинату, доказывая, что на предприятии наносился серьезный вред их здоровью. В ближайшее время соответствующее заявление будет направлено в Генеральную прокуратуру. С лидером огнеупорщиков Вячеславом Павловым встретился наш корреспондент.

«Если бы среди нас работал Геркулес, ему тоже не поздоровилось бы»

- Вячеслав Александрович, расскажите, как началась ваше противостояние с НЛМК? 

-  Оно началось в далеком 2004-м. Тогда администрации комбината вдруг показалось, что прессовщики огнеупорного цеха мало работают. К основным обязанностям добавили строительные. Начальство, вероятно, рассудило: зачем нанимать подрядчиков, когда имеются «рабы»?

Замечу, что впоследствии в судебном порядке было установлено, что наши нагрузки почти  в три раза превышали допустимые. В среднем за смену прессовщики вручную перекладывали до 18 тонн огнеупоров. От усталости к концу смены валились с ног. И тут на участок стали завозить бетон. Нас обязали бетонировать площадки. Требовали заливать  до 5 кубометров за смену. Если бы среди нас работал Геркулес, ему  от такой работы тоже не поздоровилось бы. Но вскоре норму увеличили еще в два раза – тут наше терпение лопнуло.

- И вы отправились в профсоюз?

- Да. По наивности думали, что профком НЛМК нас защитит. Однако просчитались. Хотя нашу жалобу приняли, а потом даже отправились в цех. Но к кому? К начальнику цеха Геннадию Лизневу. За закрытыми дверьми решали, как нас наказать. В результате самых строптивых лишили части доплат. Дальше – больше. Каждую бригаду Лизнёв выстраивал в кабинете и стращал…

Мы в свою очередь обратились в Федеральную инспекцию труда по Липецкой области. Начальнику цеха выписано предписание о запрете требовать выполнение работ, не включенных в трудовой договор.

- Это была победа?

- Увы, предписание осталось на бумаге. Ситуация накалилась еще сильнее после того, как мы обнаружили Паспорт безопасности пека каменноугольного, который использовался при производстве огнеупоров. Прочитали документ  - волосы встали дыбом. Оказалось, что пек является опаснейшим канцерогеном, могущим вызвать рак кожи, желудочно-кишечного тракта, легких. Работать с пеком разрешено только в спецодежде и обуви, очках, тело перед сменой нужно смазывать особым кремом. А у нас из спецсредств — респиратор «Лепесток», который, как мертвому припарка. Более того, выяснилось, что мы подвергали опасности здоровье близких. Ведь даже робу выносить категорически запрещено.

- Вас не предупредили, чем грозит работа с подобным веществом?

- А зачем?  Комбинат на нас экономил большие деньги. Нам же требовалось выдавать не только средства для защиты здоровья, но и доплаты за работу во вредных условиях труда.

Да, обязанность предупредить работника о фактических условиях труда и опасности применяемого сырья установлена трудовым законодательством и Конвенциями Международной организации труда. В Паспорте безопасности, подписанным, кстати, тогдашним гендиректором Владимир Настичем имелся пункт, что нас должны были предупредить, с каким опасным веществом имеет дело. Но, поверьте, за проходными комбината  действие закона не распространяется…

- После прочтения Паспорта безопасности народ ломанулся в отдел кадров за трудовыми книжками? 

- А вот и нет. Все решили, что «находка» компромата — дело рук начальства. Они рассчитывали, что мы испугаемся и поувольняемся от страха. А мы наоборот сплотились, решили, что необходимо потребовать возмещение за обман и причинённый вред здоровью…

Руководство комбината даже подумать не могло о том, что рабочие затеют тягаться с предприятием. Иск на НЛМК в Левобережный суд подали не один, не пять, а 82 человека. Это была сила! Ведь в прессовом участке огнеупорного производства работало около 90 человек.

- В суде именно вы стали представлять интересы коллектива. У вас юридический факультет за плечами?

- Я простой рабочий. При подаче иска в суд решили, что защищать интересы цеха должен не только юрист, но и человек знающий технологию производства и особенности условий труда. Понимал, что меня рано или поздно уволят.

- Предчувствия сбылись?

- Да. Поначалу мне предъявили обвинения в слабых знаниях инструкции по охране труда. Отстранили от работы без сохранения заработка. Искали основания для увольнения. И тут случилась вот эта история. У нас оказался очень важный документ, причем, оригинал.  «Iэтап исследований проведенных НИИ профпатологии и гигиены труда Минздрава РФ». Оказывается, в 1992 году на нашем участке были проведены ориентировочные исследования воздуха рабочей зоны. Мы предполагаем, что ученые выясняли, как пары пека воздействуют на людей. Если это так, то, выходит, что нас использовали, как подопытных кроликов?

Мы истребовали через суд предоставить отчет исследований до 1998 года.  НЛМК отказался. И тогда мы пошли на крайние меры: остановить производство. Появился директор по персоналу и общим вопросам Сергей Мельник. Его заявление было сенсационным: из-за нас остановятся  кислородно-конверторные цеха, коксохимическое производство и доменные. А ведь нам внушалось, что огнеупорное  производство не является основным.  Мельник обещал предоставить нам документы в течение недели. Мы, в свою очередь, возобновляем работу.

Через несколько дней в цех приехали представители НЛМК. Сообщили, что требуемые исследования готовы. Отправляемся  в заводоуправление. Но на проходных отбирают мой пропуск, и, естественно, никаких документов не дают. Руководство полагало, что избавившись от «зачинщика», обстановка в цехе нормализуется. Они не предполагали, что борьбу за права ведет не Павлов, а  рабочий коллектив.

Мы остановили производство. Нас поддержала другая бригада. Администрация приняла контрмеры. Они были беспрецедентны. В 12 часов ночи (!) открыли отдел кадров комбината, чтобы производить «смутьянов». Но, когда работники отдела кадров видели документы увольняемых, их удивлению не было предела. У каждого увольняемого трудовая книжка была исписана благодарностями.

Через месяц увольняют по надуманному предлогу меня. Но я восстановился на работе через суд. А для полного восстановления прав пришлось четырежды обращаться в Президиум Липецкого областного суда.

«Бесплатно только гроб, венок и крест»

- Уголовное дело против ОАО «НЛМК» четыре раза возбуждалось и четыре раза приостанавливалось. В 2007-м — прекращено. Почему?

- После каждого прекращения уголовного дела прокуратурой Липецкой области, следовало наше обращение в Генеральную прокуратуру РФ. Каждый раз сообщалось, что наши доводы полностью подтвердились. Но затем дело вновь прекращалось. Следователи обосновали своё решение на заключении экспертов. Оно, по моему мнению, ложное. По этому вопросу в ближайшее время будет направлено заявление прокурору Липецкой области о привлечении экспертов к ответственности и возобновлении производства по уголовному делу.

- Вячеслав Александрович, признайтесь, не возникает желания прекратить борьбу с НЛМК, ведь кому-то кажется, что ваша деятельность — донкихотство…

- Я не считаю, что моя борьба является донкихотством. Ну, посудите сами. Руководство НЛМК в сентябре 2005 года, вынуждено было закрыть участок по производству огнеупоров. Теперь их закупают  за границей. Это, во-первых. Во-вторых, рабочие участка пошли под сокращение. Возможно, перемена места работы кому-то сохранит здоровье. Мы подсчитали, за 10 лет от онкологических заболеваний умерло больше 10 работников нашего цеха. То есть огнеупоры уже не производятся, а люди продолжают уходить в мир иной. И третье, одновременно с ликвидацией нашего цеха, закрыты самые опасные, устаревшие участки Коксохимпроизводства, что делает экологическую обстановку в городе чуточку лучше. Но все равно по объёмам выбросов, с комбинатом не сравнится не только ни одно предприятие в области…

- Страшная картина получается. И как теперь каждый день смотреть на плакаты с символикой комбината и с надписью: «Я работаю в большой компании».

- Мне жалко этих людей. Те, кто работают в заводоуправлении, получают достойную зарплату. Без вреда здоровью. Остальные могут претендовать на бесплатный гроб, крест и венки.

Источник: http://www.lipetskmedia.ru/news/view/8561-_Dlya_kombinata.html