В годы так называемого «застоя» на хуторе Морозовском Приморско-Ахтарского района Краснодарского края существовало два предприятия, дававшие местным жителям работу и какие-то средства к существованию. Это кирпичный завод, трудовой коллектив которого состоял из мужчин – около 150 человек, и рыбный цех, где трудились в основном женщины. На закате перестройки оба эти предприятия закрылись ввиду нерентабельности и неокупаемости выпускаемой продукции, как будто кирпичи и консервы стали враз никому не нужны. Практически все взрослое население хутора одним махом потеряло единственно возможный источник заработка. Конечно, труднее всего в период расцвета «дикого капитализма» пришлось молодежи, которая не смогла приобрести никакой востребованной на рынке труда специальности, и уже вряд ли сможет ее получить ввиду ахового материально-финансового положения в хуторских семьях. Из-за безысходности и нелегкой житухи часть молодежи была вынуждена встать на путь браконьерства и нарушения буржуйских законов.
- Мой отец, — рассказывает один из моих знакомых хуторских парней Сергей, — после закрытия «кирпичного» запил горькую, а сейчас вообще превратился в форменного алкаша. Естественно, работы для такого мужика никакой нет, иногда он перебивается случайными шабашками. Моя же мама за сущие гроши продолжает трудиться в местном детском доме. В такой ситуации, куда прикажешь мне деваться после окончания школы?
Ну, выучился я на водилу. Что дальше? Таких как я — пруд пруди, устроиться некуда. Можно вообще-то, наняться к какому-нибудь фермеру, только они набирают не более пятнадцати человек, да и то только на сезон – на получку все равно весь год не протянешь. Есть у нас еще турбаза, на которую требуются разнорабочие и охранники, но зарплата там мизерная – не более полутора тысяч в месяц.
Вот и начал я со своими корешами «рыбачить». Выходим в море, ставим сети, а улов сдаем перекупщикам. С последними уже наладили связи, есть постоянные покупатели. Работа не сахарная, приходится пахать в холодной воде, целую кучу болезней наживаем. Кроме этого и от ментов и рыбной инспекции бегать приходиться. А если повяжут нашего брата, то откупаемся или платим штрафы через суд, но эти суммы по сравнению с тем, что мы зарабатываем небольшие.
Поверь мне, если бы появилась нормальная, хорошо оплачиваемая работа для таких как я, то сразу перестал бы заниматься такой опасной «рыбалкой». Но пока, к сожалению, другого выхода для и моих друзей нет.
Подобных Сергею парней очень много в приморских хуторах и станицах Кубани. Они не видят никаких улучшений в своей судьбе и жизни родных, несмотря на бравурные заявления властей всех уровней о постоянном экономическом росте, повышении ВВП и т.д. Они так и будут браконьерствовать, но не из деляческих и преступных побуждений, а из-за того, что сегодня это их единственный способ выжить и прокормить семьи.