В своей заметке, посвященной событиям в Иране,Эдуард Лимонов пишет:
«…Хочу обратить внимание читателей на то, что все сценарии смены политического режима в несвободных государствах, в фальшивых демократиях, там, где невозможно сменить режим путем свободных выборов, обречены на идентичность. Результаты выборов (результаты подсчета голосов) не устраивают оппозицию, она, в свою очередь, призывает недовольных на улицы, где происходит противостояние. Это сценарий современной революции, единственный из возможных. Никакого другого не будет — по крайней мере еще будет пару десятилетий».
За две недели восстания, народ Ирана поразил мир стойкостью, гордым самопожертвованием.
Как убого выглядят на этом фоне российские патриоты и всевозможные их подпевалы из числа «левых», убежденные в том что «все проплачено»! Трудно сказать, чего тут больше — цинизма или обиды, что деньги дали не им.
Но если фюрер национал-большевиков прав, чудовищные жертвы иранской революции напрасны.
Даже в случае победы ее, все, чего добьются иранцы — это замена усеченной буржуазной демократии, под контролем духовенства, на неусеченную. Если прежде группировки чиновников и олигархов соревновались между собой «под куполом мечети» (под верховной властью рахбара (духовного лидера) и духовенства), то теперь на смену старой системе придет уже ничем не ограниченная борьба указанных группировок. Работники будут, как и прежде, отстранены от принятия ключевых решений, общество зависимо от кризисов капитализма, безработицы и инфляции.
Диктатура невыносима из-за той душной наглости, печатью которой отмечены все ее дела, а равно из-за нищеты, которую несет народным низам; парламентская демократия отличается от диктатуры лишь иным типом начальственной наглости — она кичлива и криклива. Разве пример Прибалтики, Грузии, Украины не доказал это? Разве мы забыли времена Ельцина, времена теледемократии воров?
Поражение иранцев станет для них страшным ударом; не менее тяжелым ударом будет смирение с системой, которая отличается от нынешней лишь чередованием олигархов. То, что произойдет дальше, в случае победы этой или следующей волны протестов, станет тестом для обездоленного населения, выявит его способность к подлинной революции.
Проклятие диктатуре, зажимающей рты инакомыслящим, проклятие демократии, убивающей человеческую мысль и совесть телевизионной рекламой и выборами без выбора!
Или собрания трудовых коллективов (кварталов) и подконтрольные им выборные советы станут управлять обществом, экономической и всей социальной жизнью, или пролитая кровь пролилась напрасно. Кронштад 1921-го года и Венгрия 1956-го дали примеры прямого народовластия («мини-республик Советов», как писала Ханна Арендт), в которых нет ни унизительной нищеты, ни наглого богатства. Демократия (народная власть) может быть только прямой и только трудовой, а иначе ее не будет вообще: до тех пор, пока существует неравенство и наемный труд, все вопросы решают большие деньги и начальственный окрик.
Демократия невозможна без братства и равенства. Только тогда ликование станет подлинным, как ликование матросов и рабочих Кронштадта, скинувших в марте 1921го ненавистную диктатуру и установивших экономическое равенство.
«Что поражало в рассказах моего собеседника, это — неподдельное умиление, с которым он говорил об атмосфере, царившей в Кронштадте в дни восстания, когда все охотно делились друг с другом последним… Тем же настроением… дышали и рассказы одного из вожаков восстания, члена Кронштадского ревкома Перепелкина… По своему настроению Перепелкин так же склонялся к анархизму. В своей рукописи Перепелкин рассказывал, какое восторженное, весеннее настроение царило в Кронштадте и как танцевали на улице на радостях, что избавились от большевиков; как они разносили на позиции съестные припасы, как происходило братание между матросами, красноармейцами и рабочими». (Кронштадт. 1921 г. Сборник Документов. 1997 г. Федор Дан. Стр. 274-275).
1. Иранская Революция (2009 г). Часть 1
2. Памяти восставшего Будапешта (1956 г)
Михаил Магид