Весь мир только что стал свидетелем переворота, на который уже никто не надеялся – свержения арабского самодержавного и коррумпированного режима. Несмотря на скрытое недовольство и отдельные протесты последних лет, восстание удивило всех, включая тех, кто находился в наибольшем контакте с социальными реалиями. Почему? И как бы вы охарактеризовали эти события?
– Восстание стало неожиданностью. Хотя, конечно, нельзя сказать, что произошедшее стало шоком для всех: многие – мы в том числе – всё-таки ожидали, что рано или поздно произойдет нечто подобное.
– Чтобы правильно охарактеризовать то, что произошло, мы используем выражение народное восстание: это не революция в традиционном строгом и полном смысле этого слова. То, что произошло сопоставимо с интифадой, восстанием, бунтами, которые имели место на территориях, оккупированных в 90-х годах ушедшего века. Так что это народное движение, целью которого является демократия, основные свободы и удовлетворение некоторых социальных требований: политический и социальный аспекты переплетены, взаимосвязаны. Читать далее
Протесты против высокой стоимости жизни, безработицы и коррупции с конца прошлого года нарастают по всей Северной Африке, распространяясь по Тунису и Алжиру во всё большем и большем количестве городов, и привлекая больше социальных секторов, когда ситуация в обеих странах стала чрезвычайно нестабильной—к весьма сильному беспокойству США и Евросоюза, двух первейших гарантов олигархических политических систем, которые увековечены в Магрибе, под видом «буферных государств» на пути продвижения исламского фундаментализма в регионе.
Широкая волна бунтов простых людей против правительства охватила Тунис в последние три недели при почти полном замалчивании в СМИ Запада. Посмотрим, что произошло, и почему это держится в стороне от наших голубых экранов.