Корни ненасилия
Мы можем очень легко обнаружить корни идеологии ненасилия в некоторых современных религиях. Не случайно одни из главных идеологов ненасилия Мартин Лютер Кинг и Лев Толстой были христианами. Если мы вспомним историю, то обнаружим, что христианство первоначально было религией обездоленных, религией рабов, но религией изначально уступавшей этот действительный мир господам. Одной из основополагающих идей в философии христианства является идея мученичества. Т. е. предполагается только пассивное сопротивление. Держаться до конца, не менять убеждений, но терпеть боль, пытки и т. п. самому не применяя насилия. Не случайно потом господствующие классы взяли эту религию себе на вооружение, ведь если когда человека бьют по одной щеке, а он подставляет вторую, то и по второй он обязательно получит и вообще будет втоптан в грязь, что полностью деморализует его товарищей по вере (борьбе). Это чисто психологический эффект. Угрозой применения оружия власть имущие заставят делать людей что угодно, ведь инстинкт самосохранения еще никто не отменял. Найдутся, конечно, те, кто героически погибнет, не подчинившись, но это не поправит общего положения вещей. Во все времена господствующие классы стремились сохранить «стабильность», сохранить за собой власть и религия, которая говорит о бесперспективности физического противостояния, даже когда ваши противники сразу же немедленно применят против вас силу, им не угрожала. Первые христиане были борцами, потом государство взяло их религию к себе на вооружение, изменив ее так, что дух свободы и противостояния сильным мира сего полностью улетучился. Современная идеология ненасилия пытается, по сути, возродить первоначальное христианство, повторяя ошибки своих предшественников 2000-летней давности. Рассмотрим самые важные из них.
1. Ненасилие отрицает разницу между насилием со стороны угнетенных и стороны угнетателей.
Для идеологов ненасилия нет разницы, кто применяет насилие, обычные работяги или владельцы заводов, газет, пароходов. Даже еще хуже, идеологи ненасилия большую часть времени уделяют борьбе с насилием со стороны угнетенных. Они агитируют рабочих, а не капиталистов, ведь капиталисты их и слушать не станут, просто попросят охранников вышвырнуть непрошеных гостей куда подальше, а рабочие этого делать не будут.
Допустим, рабочие хотят захватить фабрику и управлять ею сами, по средствам общих собраний, но на фабрике есть охрана, которая подчиняется ее «законному» владельцу. Что делать с этой охраной, если ее не удастся переманить на свою сторону? Если исходить из идеологии не насилия, то рабочим нужно вообще отказаться от этой затеи, до тех пор, пока охрана не будет на их стороне или захватить фабрику чисто символически, пока охрана не наведет порядок. Но вот допустим охранники на стороне рабочих. Дальше капиталист пускает в ход милицию бандитов, а, в крайнем случае, вообще военизированные подразделения. Люди в форме кричат рабочим, чтобы те сдавались, иначе против них будет применена сила. Что делать? По мнению идеологов ненасилия надо либо сдаться, либо оборонять фабрику чисто символически (сцепившись руками и т. п.). Очевидно, что цель, которую первоначально ставили рабочие, таким образом, не будет выполнена, хотя в этой цели нет ничего насильнического, ведь насилие со стороны рабочих было бы вынужденным. Если бы охрана и милиция не применяла бы насилия, то и рабочим его не было бы смысла применять. Здесь стоит оговориться, что не все сторонники ненасилия отрицают самооборону, но, как мы видим, в нашем случае рабочим необходимо было бы самим атаковать, при захвате фабрики и при ее удержании, если бы полиции удалось бы отбить какую-то ее часть. Предположим теперь, что в ходе борьбы за фабрику рабочими была допущена ненужная жестокость. Но у этой жестокости тоже есть оправдание! Рабочие вынуждены каждый день терпеть на себе гнет «хозяина», пусть не в силовой, а в экономической и социальной форме (задержка и снижение зарплат, плохие условия труда и т. п.), но от этого насилие не перестает быть насилием, и когда они борются за фабрику, они параллельно мстят капиталисту за былые обиды. Порой возмездие может оказаться чрезвычайно жестоким, но, как показывает практика, мера его жестокости обычно соразмерна былой жестокости самого буржуя. Так что, как говорится, сам виноват!
Из всего выше сказанного необходимо уяснить одну простую вещь, что насилие со стороны угнетенных всегда бывает вынужденным, даже когда в этом насилии нет необходимости, в отличие от насилия со стороны угнетателей. Вот этого то, как раз и не понимают сторонники ненасилия. Кроме того они не понимают, что если угнетенные и способны добровольно отказаться от насилия, в большинстве случаев в ущерб себе, то угнетатели добровольно никогда этого не сделают, ведь насилие это вся их жизнь. Человек – есть, прежде всего, то, что он делает. И если он всю жизнь эксплуатирует и управляет другими людьми, т. е., по сути, насилует их волю, то его сознание принципиально не будет воспринимать идеи ненасилия. Получается, если угнетенные примут идеологию ненасилия, то они никогда не заставят своих угнетателей отказаться от насилия, а значит, станут такими же мучениками, как и первые христиане.
2. Ненасилие отрицает объективные корни насилия
Любимая фраза сторонников ненасилия: «насилие порождает насилие». Но они предают этой фразе субъективный смысл. Т. е. ты можешь ответить насилием на насилие, тебе опять ответят насилием, и получится замкнутый круг, а можешь ответить ненасилием и выйти из этого круга. С мой же точки зрения эта фраза носит объективный смысл. Т. е. ее нужно понимать так, что самой естественной реакцией на любое насилие будет ответное насилие. В частности это можно хорошо проиллюстрировать на примере боевого антифашизма.
Антифашизм возник как реакция на фашизм, в частности боевой антифашизм, возник как реакция на насилие со стороны нациков. Как уже говорилось, ни кто не может отменить такую вещь как инстинкт самосохранения, и когда человек защищает свою жизнь и жизнь близких ему людей, он будет использовать самые адекватные меры защиты, в частности ответное насилие. Создается такое впечатление, что сторонники ненасилия живут в другом мире и совершенно не знакомы с уличной жизнью. Любой, кому приходилось участвовать в драках с нацистами или даже просто гопниками знает, что при условии равенства в силах в большинстве случаев побеждает тот, кто начинает первым. Инициатива на его стороне, а драться, по сути, дела мало, кто умеет, отсюда и результат. Противник не готов к драке, а он готов, поэтому и побеждает.
Теперь рассмотрим ситуацию. На одной улице живут антифашисты и фашисты, это молодые ребята, которые привыкли проводить большую часть своего времени именно на улице и поэтому они часто сталкиваются друг с другом. У фашистов нет заморочек по поводу насилия или ненасилия. У них все предельно ясно и если их больше они нападают. Антифашисты не могут всегда ходить по улицам вместе и поэтому наци вылавливают их по одному и пиздят. Что с этим делать? Когда антифашисты вместе фашисты не нападают, т. е. антифашисты не могут воспользоваться правом на самооборону, которое им любезно предоставляют сторонники ненасилия, а когда наци ловят одного антифа, то тут никакая самооборона не поможет. Есть три выхода либо перестать быть антифашистом, либо не ходить по улицам, что в принципе равносильно первому, потому что человек, который хочет изменить мир, должен с ним общаться и третий вариант — самим собраться и наказать негодяев. Поэтому избитые нацистами ребята, которые не мирится с таким положением вещей, впоследствии сами отыскивают своих обидчиков и нападают на них. Результатом нападения на наци естественно будет их желание отомстить, но им придется задуматься, хотят ли они жить в постоянном риске быть избитыми и часть из них может отказаться от насилия. Врятли от своих убеждений, но от такого метода точно. Тем самым уличное насилие со стороны фашистов останавливается или хотя бы уменьшается.
3. Ненасилие освобождает людей от ответственности, в том числе и за насилие
Очень часто люди передоверяют свою ответственность за то, что происходит в мире, кому-то другому, в частности: власти, капиталистам, партиям, депутатам, правозащитникам, судам и т. д. и т. п. Ну например, милиции. Люди не хотят самостоятельно поддерживать порядок на улицах, поэтому они передоверяют делать это милиции, которая подчиняется властям (контролировать это «жизненно важный орган государства» простые люди не могут). А чем занимается милиция? Правильно, насилием. И все знают, что зачастую это насилие направленно не против бандитов, а против ни в чем ни повинных обычных граждан. Если бы люди сами занялись бы поддержанием порядка, то им волей неволей бы пришлось применять насилие, от чего их отговаривают сторонники ненасилия. Следовательно, идеологи ненасилия призывают нас отказаться от ответственности за то, что происходит на наших улицах в пользу власти, милиции, фашистов и т. д. И все они не прочь отобрать у нас эту ответственность и установить там собственный «порядок», не имеющий никого отношения к нашим интересам.
Sancho